Юмор молодого Твена

Стихия творчества молодого Твена - это насмешливый бурлящий "жестокий" американский юмор. В согласии с поэтикой юмора границы Твен культивирует в юмористическом повествовании пародийно-гротесковый момент. Чаще всего это преувеличение на грани неправдоподобия, тяготеющее к комическому абсурду. В других случаях это преуменьшение, "вопиющая" недомолвка или умолчание, которые снова ведут к резкому комическому несоответствию.

По законам "жестокого" юмора, господствовавшего в американской юмористике, убийство трактовалось американскими юмористами как комический сюжет. "Я размозжил ему череп и похоронил за свой счет", - весело и торжествующе рассказывает герой Твена, которому не угодил часовой мастер, дурно починивший ему часы. Другой герой аналогичным образом реагирует на ничтожную дерзость мальчишки - чистильщика сапог: "Я прикончил его на месте, как гадюку, и с наслаждением содрал с него скальп". Здесь рассказчик выступает как кровожадный хвастун. В противоположном варианте за убийством притворно отрицается какая-либо исключительность или драматичность. "В следующее мгновение он стал одним из самых мертвых людей, когда-либо живших на белом свете",- деловито сообщает рассказчик. Для усугубления эффекта он может придать своему мрачному сообщению тон фальшивой непринужденности: "На рассвете его нашли лежащим в переулке, где он преспокойно дожидался приезда похоронных дрог". Техника комического у Твена чрезвычайно разнообразна. Американский рецензент-современник, писавший о "Простаках за границей", счел нужным отметить, что в стиле автора присутствуют "все выдающиеся черты нашей особой школы юмористов".

Герой одного из известнейших рассказов молодого Твена "Журналистика в Теннесси" поступает помощником редактора в газету "Утренняя Заря и Боевой Клич округа Джонсон" и знакомится с нравами местных журналистов. Вот как он описывает свои первые впечатления:

"В дверях появился полковник с револьвером армейского образца в руке. Он сказал:

- Сэр, я, кажется, имею честь говорить с презренным трусом, который редактирует эту дрянную газетку?

- Вот именно. Садитесь, пожалуйста. Осторожнее, у стула не хватает ножки. Кажется, я имею честь говорить с подлым лжецом, полковником Блезерскайтом Текумсе?

- Совершенно верно, сэр. Я пришел свести с вами небольшой счетец. Если вы свободны, мы сейчас же и начнем.

- Мне нужно окончить статью "О поощрении морального и интеллектуального прогресса в Америке", но это не к спеху. Начинайте!

Оба пистолета грянули одновременно. Редактор потерял клок волос, а пуля полковника засела в мясистой части моего бедра. Полковнику оцарапало левое плечо. Они опять выстрелили. На этот раз ни тот, ни другой из противников не пострадали, а на мою долю кое-что досталось - пуля в плечо. При третьем выстреле оба джентльмена были легко ранены, а мне разбило запястье. Тут я сказал, что, пожалуй, пойду прогуляться, так как это их личное дело и я считаю неделикатным в него вмешиваться. Однако оба джентльмена убедительно просили меня остаться и уверяли, что я нисколько им не мешаю".

Дальше в редакции "Утренней Зари" появляются новые посетители, сторонники газеты и ее противники, и обстановка становится еще более драматической.

"Началась такая свалка и резня, каких не в состоянии описать человеческое перо, хотя бы оно было и стальное. Люди стреляли, кололи, рубили, взрывали, выбрасывали друг друга из окна. Пронесся буйный вихрь кощунственной брани, блеснули беспорядочные вспышки воинственного танца - все кончилось. Через пять минут наступила тишина, и мы остались вдвоем с истекающим кровью редактором, обозревая поле битвы, усеянное кровавыми останками.

Он сказал:

- Вам здесь понравится, когда вы немножко привыкнете".

Этот заокеанский юмор не мог не озадачить европейского читателя, воспитанного на Диккенсе и Гоголе.

Персонажи юмористических рассказов молодого Твена совершают множество странных и поразительных поступков. В своем неистовстве они увечат, убивают и даже съедают друг друга. Однако автор нисколько не встревожен. Социально-психологическая атмосфера юмористики молодого Твена отличается исключительным благополучием. Объект его юмористики - американская действительность. Твен видит в ней смешное на каждом шагу и, не стесняясь, смеется, подчас довольно зло. Однако высмеиваемые недостатки скорее веселят автора, нежели смущают его. Он не видит за ними каких-либо неустранимых пороков. Частью эти смешные недостатки происходят, как кажется автору, от разнообразия, изобилия, кипения жизни в его стране - тут он и сам не прочь принять участие в происходящей веселой кутерьме. Частью они обязаны предрассудкам и ложным представлениям, владеющим некоторыми из его соотечественников, - тогда автор считает своим долгом выступить в качестве критика-моралиста.

Моральная основа юмористики молодого Твена, сохраняющая значение и для его последующего творчества, это критика фальши с точки зрения здравого смысла. Здравый смысл у Твена есть совокупность взглядов на жизнь смышленого человека из народа, "простака". Здоровое моральное чувство "простака", его житейская сметка, юмор и невнимание к условностям зарекомендовали себя с самого зарождения эксплуататорского классового общества как неоценимое духовное оружие борьбы с социальными, политическими, моральными предрассудками. С большой силой это оружие было применено в демократической литературе эпохи Просвещения и буржуазной революции против основ старого феодального порядка. Молодой Твен считает, что в американской буржуазно-демократической республике "простак" одержал победу над врагами. Он хозяин у себя дома. И вот "простак" похаживает по своим владениям, вставив в глаз "стеклышко здравого смысла". Замечая упущения или недостатки, он критикует их в своей обычной непочтительной манере, задирая, подшучивая, грубя и хохоча от души, когда к тому представляется подходящий случай.

Подобная картина вырисовывается перед читателем ранней юмористики Твена, несмотря на присутствие в ней отдельных более глубоких сатирических мотивов. Доминирующим моментом остается единство субъекта и объекта юмористики, смеющегося и высмеиваемого, органически дружественное отношение писателя к действительности.