предыдущая главасодержаниеследующая глава

Глава XLI. Столица Юга

Окрестности Нового Орлеана я узнал сразу; общий вид их не изменился. Когда мчишься по Лондону по железной дороге, висящей в воздухе на высоких подпорах, можно сквозь открытые окна просмотреть целые мили спален в верхних этажах, но нижние этажи не достигают уровня железной дороги и остаются скрытыми от глаз. Точно так же в районе Нового Орлеана - во время высокого стояния воды в реке она оказывается на уровне насыпи, отгораживающей плоскую равнину, так что эта равнина за насыпью лежит ниже реки, напоминая дно тарелки, и когда пароход идет по реке в половодье, пассажиры смотрят вниз на дома и заглядывают в верхние окна. Только хрупкий земляной бруствер охраняет население от гибели.

Старые кирпичные строения соляных складов, которые теснятся в верхнем конце города, казались такими же, как прежде; а между тем эти склады за то время, что я не видел их, пережили нечто вроде истории с лампой Аладдина. Владелец их, когда разразилась война, однажды вечером лег спать, зная, что его склады набиты тысячами мешков обыкновенной соли стоимостью в каких-нибудь два доллара мешок, а встав поутру обнаружил, что его гора соли превратилась, так сказать, в гору золота, - настолько внезапно и головокружительно поднялась цена на соль при известии о войне.

Обширные дощатые пристани не изменились, и у них стояло, как и в прежнее время, много судов. Исчезла только длинная шеренга пароходов. Конечно, не вся, но осталось от нее немного.

Сам город - такой, как прежде, по крайней мере на первый взгляд. Он территориально очень разросся, и население его увеличилось, но внешний вид города не переменился. По-прежнему на улицах лежит толстый слой пыли и бумажного мусора; глубокие сточные канавы вдоль тротуаров по-прежнему до половины наполнены стоячей водой, где плавает сор; по-прежнему тротуары в той части города, где торгуют сахаром и свининой, загромождены бочками, бочонками, ящиками; громады суровых и простых торговых зданий такие же пыльные, как и всегда.

Кэнэлстрит теперь красивее, привлекательнее и оживленнее, чем в былое время; по ней текут толпы людей, в несколько рядов мчатся экипажи, а к вечеру обширные веранды вторых этажей наполняются мужчинами и дамами, одетыми по последней моде.

Нельзя сказать, чтобы на Кэнэлстрит замечалась какая-либо "архитектура"; вообще говоря, в Новом Орлеане образцы интересной архитектуры можно встретить только на кладбищах. Странно слышать это о богатом, передовом, деятельном городе с четвертью миллиона жителей, но это так. Здесь есть громадное гранитное здание Таможни Соединенных Штатов, достаточно дорого стоившее, достаточно солидное, но в эстетическом отношении оно ничтожнее какого-нибудь тазового счетчика. Оно похоже на тюрьму. Дело в том, что оно построено до войны. Архитектура в Америке, можно сказать, зародилась после войны. Надо полагать, что в Новом Орлеане, к счастью (а в известном смысле - к несчастью), за последние годы не было больших пожаров. Несомненно так, в противном случае можно было бы, я думаю, узнать "сгоревший квартал" по радикальным улучшениям сравнительно со старой архитектурой. Это замечаешь в Бостоне и Чикаго. В Бостоне "сгоревший квартал" до пожара был банален. Теперь ни в одном городе на свете не найти торгового квартала, который был бы лучше бостонского или хотя бы мог соперничать с ним по красоте, изяществу и изысканности.

Но и Новый Орлеан сейчас, можно сказать, уже вступает на этот путь. Новая хлопковая биржа, когда ее достроят, будет величественным и красивым зданием - массивным, солидным, с множеством прекрасных архитектурных деталей. В нем не найдешь ничего фальшивого, претенциозного, безобразного. Оно во много раз окупит свою стоимость, став родоначальник ком других таких же построек. Если городу до сих пор чего-то недоставало, то именно образца, по которому можно было бы строить здания, которое воспитывало бы глаз и вкус, внушало бы, так сказать, новые идеи.

В городе много передовых людей - мыслящих, дальновидных, разумных. Контраст между духом города и архитектурой города подобен контрасту между бодрствованием и сном. Здесь чувствуется подъем во всем, кроме этой единственной мертвой области. Прежде вода в сточных канавах всегда застаивалась, загнивала и была грозным рассадником болезней. Теперь эти канавы два-три раза в день промываются потоками воды при помощи мощных машин; во многих канавах вода уже не стоячая, а проточная. Введены и другие санитарные улучшения, и с такими результатами, что Новый Орелан (во время длительных промежутков между периодическими эпидемиями желтой лихорадки) претендует на признание его одним из самых здоровых городов Соединенных Штатов. Лед изготовляется в самом городе в таком количестве, что каждый может иметь его сколько угодно. Новый Орлеан - ведущий торговый центр; он развивает большую торговлю, пользуясь речным и океанским транспортом, а также железной дорогой. Ко времени нашего пребывания там он по освещению (электрическому) мог считаться наилучшим городом в Соединенных Штатах, В Новом Орлеане больше электрических фонарей, чем в Нью-Йорке, и светят они гораздо ярче. Этим искусственным полуденным светом залиты не только Кэнэлстрит и другие главные улицы, но и пятимильная набережная. В городе имеются прекрасные клубы - некоторые открыты совсем недавно, и превосходные, вполне современные увеселительные парки в Вест-Энде и Испанском форте. Телефон проведен повсюду. Особенно заметен прогресс в области печати. Газеты в Новом Орлеане, помнится, были далеко не на высоте. Теперь - другое дело. На них щедро расходуются деньги. Они добывают новости, сколько бы это ни стоило. Редакторская работа перестала быть ремеслом и стала творчеством. Как на пример достижений прессы в Новом Орлеане, можно указать на то, что в "Тайме-Демократе" от 26 августа 1882 года помещен годовой обзор промышленности и торговли во всех городах долины Миссисипи от Нового Орлеана и до Сент-Пола - на протяжении двух тысяч миль. В этом номере газеты было сорок страниц, по семи столбцов на странице, а всего двести восемьдесят столбцов, по тысяче пятьсот слов, в общем - четыреста двадцать тысяч слов. Это составляет почти втрое больше слов, чем в данной книге. Остается только с грустью сопоставить эти достижения с архитектурой Нового Орлеана.

Я говорю только об общественных зданиях. Архитектура жилых домов в Новом Орлеане безупречна, несмотря на то, что осталась такой же, как была. Все жилые дома деревянные (речь идет об американской части города), и все имеют комфортабельный вид. В богатом квартале - дома большие, обычно выкрашенные в ослепительно белый цвет, с широкими верандами, обыкновенными или двойными, поддерживаемыми декоративными колоннами. Эти особняки окружены обширными садами и высятся, увитые розами, среди пышной блестящей зеленой листвы и пестрых цветников. Я не видывал домов, которые лучше гармонировали бы со своим окружением, больше радовали бы глаз и казались бы уютнее.

Начинаешь даже мириться с цистернами. Цистерна - это громадная бочка, иногда высотой с двухэтажный дом, выкрашенная в зеленый цвет и укрепленная на стояках на углу дома. Она вносит в стиль барского особняка какой-то элемент пивоварни, на первый взгляд весьма несовместимый с ним. Но дело в том, что здесь нет колодцев, и людям приходится собирать дождевую воду. Тут очень трудно выкопать хороший погреб или вырыть могилу1, так как город выстроен на "искусственном" грунте, - но жители как-то обходятся. Из живых мало кто сетует на это, а из мертвых - никто.

1 (Евреев хоронят в могилах с особого разрешения, насколько я понял, а не по требованию. И больше никого, только бедняков, которых погребают на общественный счет. Могилы роются не глубже трех-четырех футов. (Прим, автора.))

предыдущая главасодержаниеследующая глава




© S-Clemens.ru, 2013-2018
При копировании материалов просим ставить активную ссылку на страницу источник:
http://s-clemens.ru/ "Марк Твен"


Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь